Хирург был – женщина. Крупная. С хриплым голосом, короткой стрижкой и прищуренным глазом. Казалось почему-то, что в карманах её просторного, не слишком чистого халата лежит по пачке папирос «Беломорканал». Хирург смотрела на ноги сидящей перед ней женщины и тяжело молчала. Пациентка уже сказала всё, что могла, причём дважды. И теперь тоже молчала, не зная, что делать дальше. Молчание затягивалось.
- Э-то ко-сточ-ки? – Наконец, протянула врачиха так медленно, как только возможно.
- Ну да, и болят. Не постоянно, но часто. Особенно от каблуков.
- Маша, – процедила сквозь зубы врач медсестре, – ты это видела? И она заявляет, что это – косточки?!
Маша невнятно кивнула, проявляя полное отсутствие интереса и к косточкам, и к врачу, и к пациентке, и вообще ко всему окружающему миру.
Хирург угрожающе набрала в лёгкие воздух, подняла на ожидающую диагноза даму два глаза: один обычный, другой прищуренный, и завопила:
- Да с такими ногами на подиум летнюю обувь демонстрировать! Косточки у неё! Во-о-он отсюда!!!
- То есть как… – Женщина растерялась. – Но ведь вылезли вот… и болят. – Впервые в жизни её так однозначно выгоняли из медицинского кабинета. – Болят, понимаете?.. Вы что?.. - Мадам доктор встала и нависла над ней всей громадой своей великанской фигуры.
- Вот из-за таких, как эта, настоящие больные в очередях маются! А государственные деньги в трубу вылетают!
- Доктор, я сейчас уйду, но может хоть, мазь какую… Пожалуйста! Болят ведь…
- Э-эх… Да чтоб вас всех…– Сменила, наконец, гнев на милость тётя врач. – В таком возрасте почти у всех и вылезают, и болят. Смирись. Мази – чушь! Массаж – дерьмо. Можно. И то, и другое. Но всё равно болеть будут. Сильно вылезут – прооперируем.
- Но мне, понимаете, танцевать надо. На каблуках…
- Что-о-о?! Тан-це-вать?! – Снова задохнулась от возмущения хирург. – Маша! Маша! Уведи её, или я за себя не отвечаю…
- Но мне по работе… – Жалобно пискнула болезная танцовщица.
Флегматичная Маша показала глазами на дверь, давая понять, что аудиенция окончена.
- Ко-осточки… та-анцевать… на-а по-одиум… – Громыхала защитница госбюджета с гиппократовой клятвой, данной и тут же забытой в далёкой советской юности.
Пятясь задом, в страхе, что в неё полетит сейчас какой-нибудь тяжёлый предмет, пациентка выскочила за дверь. Тяжело дыша, опустилась на ближайший стул.
- Что, милая, уже и резать поздно? – Вздохнула сердобольная бабулька, подавая платок. У женщины слёзы хлынули градом, превращая тушь в грязные лужицы под глазами.
- Обидно! За что? Я же к ней за помощью, а она…
- Ну так, бесплатная медицина… – Утешила старушка и тоже вхлипнула за компанию.
Слёзы из перепачканных тушью глаз лились и лились, и лились… А в голове взволнованной дамы в ритме лёгкого вальса крутились слова: «с такими ногами на подиум летнюю обувь… с такими ногами… с такими…»
Пока она доехала до дома обида немного поутихла, а вот фраза про подиум продолжала звучать. «Ну что я понимаю в ногах, в суставах? – Думала женщина. – Ну двигать ими могу красиво, и всё. А она – врач высшей категории, даже, кажется, кандидат наук… Эх, зря я табличку на кабинете невнимательно прочла. В любом случае, она – доктор, специалист, а я так, танцовщица почти на пенсии. Да конечно же, она лучше знает! Даже и сомневаться не надо!»
В ближайшую неделю было много репетиций, и некогда было подумать ни о враче, ни о своих косточках. А через месяц, вернувшись как-то с трудного спектакля, довольная и уставшая актриса вдруг поняла, что ноги-то… не болят… Вот это да!!! Вот это доктор! С одного приёма вылечила! И без мазей! Вот это новейшая терапия! Надо написать ей благодарность…
К оглавлению...
