«Не будучи сыном России, он был одним из её отцов» (сборник рассказов) Александр Ралот

БОЛТАЙ, ДА И ТОЛЬКО

 

Санкт-Петербург. Эрмитаж

Вместе с разношёрстной толпой «любителей прекрасного» семеню за гидом и вслушиваюсь в его заученную речь:

– Военную галерею Русских героев создал иностранец Джордж Доу. К моменту написания этих полотен он уже прославился портретами английских генералов, участвующих в сражении при Ватерлоо. Доу был чрезвычайно популярен в Европе, его даже позвали в Ахен на «саммит» стран – победительниц! Перед вами триста тридцать два портрета военачальников русской армии – участников Первой отечественной войны. Вглядитесь в эти мужественные лица: Кутузов, Багратион, Раевский, Тучков, Кутайсов, Дохтуров, Ермолов, Неверовский и…

Экскурсанты двигаются дальше, а я остаюсь на месте и не могу отвести взгляд от портрета этого русского-немца, малоизвестного для многих моих соотечественников. И это несмотря на то, что его вклад в победу над французами, на мой взгляд, был не меньше, чем у Кутузова.

 

Двадцать шестого мая исполняется двести семь лет со дня его кончины, и мне кажется, что будет вполне уместным ещё раз поговорить о человеке, которого в народе, нелестно прозвали – «Болтай, да и только».

Имя отца Барклая-де-Толли – Вейнгольд Готард. Что в переводе с немецкого – «Богом данный», следовательно, именно от этого слова и произошло отчество полководца.

Теперь о его имени. Родители, остзейцы, дальние родственники шотландского рода Барклай оф Толли, нарекли своего сына – Михаэль Андреас.

А уж почему он, позже, стал Михаилом Богдановичем, то одному богу ведомо.

Удивительно, но факт. После окончания войны 1812 года, об этом человеке ничего не писали. Первый поэт империи Василий Андреевич Жуковский, сочинил замечательную балладу «Певец во стане русских воинов», перечислил многих генералов, но вот Михаила Богдановича, не упомянул ни разу!

И всё же нашёлся один человек, который посчитал своим долгом восстановить справедливость, и это не какой-нибудь рядовой историк, а сам великий Фридрих Энгельс!

Много лет назад, меня, студента Краснодарского политехнического института, банально заставляли «зубрить» труды основоположников марксизма-ленинизма. Тем не менее некоторые работы, я читал с интересом, – это были исторические публикации Фридриха Энгельса.

«И единственный русский генерал, которого хвалил этот «историк» – Михаил Барклай-де-Толли. И, конечно же, непобедимый русский солдат».

«Непогрешимый» Иосиф Виссарионович счёл возможным поспорить с одним из основателей теории коммунизма: «Энгельс, конечно, ошибался, ибо Кутузов как полководец был, бесспорно, двумя головами выше Барклая-де-Толли». 

В споре рождается истина. 

Вот и мне захотелось подробней узнать об этом человеке, монумент которому стоит рядом со знаменитым Казанским собором, да и в Великом Новгороде, на памятнике тысячелетия Руси, его увековечить не забыли! 

Пожалуй, начну с того, что отец Барклая, много лет служа в русской армии, вышел в отставку в чине…всего лишь поручика! (старший лейтенант, по современной классификации).

Семья Де-Толли не имела никаких землевладений, более того, впоследствии фельдмаршал Российской империи и князь не владел… ни одним крепостным!

Ещё первый российский император Пётр Первый издал указ, что каждый дворянин обязан служить в армии и… начинать службу с рядового солдата! 

И стали помещики записывать своих отпрысков, по мужской линии, в полки сразу же, после рождения. Сменявшие на троне одна другую, императрицы, на такую вольность смотрели сквозь пальцы. Получалось, что юноши, пороха не нюхавшие, приходили служить, уже имея на плечах офицерские эполеты, за... выслугу лет! 

Вот молодой Барклай, сдав какие-то экзамены и получив в аттестате запись: «По-русски и немецки читать, писать умеет. Фортификацию знает» оказался в бригаде своего дяди (мужа, родной тётки, проживающей в столице).

Молодой корнет отличался от сверстников. Не участвовал ни в каких пьянках и, упаси боже, дуэлях. Да и в «волочении» за девицами, как и в пагубном пристрастии к карточной игре, замечен не был. Его интересовало лишь одно – армейская служба!

Однажды на служаку обратил внимание принц Виктор Амадей Ангальт-Бернбург-Шаумбург-Хоймский, родственник Екатерины Второй и армейский генерал-поручик. Взял его к себе в адъютанты. Принц оказался не «паркетным» и даже не штабным, а самым настоящим боевым командиром. Участвуя под его командованием, в штурме крепости Очаков, молодой офицер, получил свой первый орден – святого Владимира четвёртой степени.

За Турецкой баталией последовала Шведская. Война есть война и на ней убивают. 

Ангальта-Бернбургского не миновала эта печальная участь. Вражеское ядро разворотило ему ногу. Но перед тем как отдать богу душу, командир сумел вытащить из ножен свою золочёную шпагу и передать её, не старшим по званию офицерам, а молодому адъютанту, с наказом: служить верно России! И никоим образом не запятнать это оружие. Не могу не упомянуть, что до конца своих дней Барклай де-Толии носил её на поясе. С ней и был похоронен!

По служебной лестнице Барклай продвигался крайне медленно. Дожив до возраста Христа, он имел лишь звание майора. При том, что он участвовал во всех войнах, которая вела Российская империя. Замечу, что будущий полководец Румянцев стал полковником уже в восемнадцать!

Как можно исправить этакую неудачу? Конечно, сочетавшись браком с богатой невестой и став затем для влиятельных родственников. Майор так и поступил – поехал в отпуск и женился. На совсем незнатной девушке Елене, двадцати одного года от роду. Было ли у неё какое-либо приданное или нет, я так и не узнал. Но вот никакой недвижимости за невестой, уж точно не числилось.

 

Январь1807 года. Битва близ Прейсиш-Эйлау

Именно арьергард под командованием Генерал-майора Де-Толли, а не солдаты прославленного фельдмаршала Беннигсена, выдержали натиск почти всей наполеоновской армии, под командованием самого Бонапарта.

Его тяжело ранили в руку. Упал с лошади, потерял сознание. Спешился скакавший рядом его офицер и на себе дотащил до санитаров. В Мемеле, куда его доставили на лечение, Барклая навестил лично Александр Первый. Оставил в госпитале своего личного лейб-медика Я.В. Виллие. И он совершил чудо! Извлёк из развороченной руки – сорок осколков!

Поскольку в результате этой сложнейшей операции были удалены все осколки, нагноения не последовало и руку спасли от ампутации. 

Беседуя с самодержцем, он представил план будущей войны, убеждая, что Наполеон обязательно двинет свою армию на Россию. Французы хотят «второй Полтаву» – то есть дать нам генеральное сражение близ нашей границы! Такой тактики мы обязаны противопоставить свою – заманивать врага вглубь страны! Измотать его до крайности, заставляя, оставлять по пути в гарнизонах значительные силы. Это ослабит его армию и позволит выиграть всю войну одними манёврами!

Елена Ивановна – жена раненого генерала присутствовала при этом разговоре. Негласно. Всё время пряталась за шторой и не дышала, чтобы себя не выдать. Однако после ухода императора набросилась на мужа с упрёками:

– Вам такой шанс выпал! Второго не будет! Мог бы за ранение и храбрость деревеньку, какую ни есть у царя-батюшки выпросить! Да не в аренду, как у нас, а насовсем! В личное пользование! Ведь окромя жалования, никаких иных доходов у нас нету! Хоть бы денег на излечение попросил, так нет же, о грядущей войне толковал. Она не известно, то ли будет, то ли нет!

– Душа моя, – возразил ей генерал, – так ведь в армии нашей, большинство офицеров так и живут. Лишь на одно жалование. Мечтают безупречной службой своей получить хотя бы чин подполковника. Чего же нам-то горевать да жаловаться. Ведь не убили же меня, а только ранили. Опять же ордена у меня имеются, и в немалом количестве. Вот как выйду в отставку, за каждый из них доплата от казны полагается. Вот и подкопим деньжат, да деревеньку сами-то и прикупим. Душ этак на тридцать. Даст бог, от голода не помрём.

– А ты забыл, как прошение, позорное, на высочайшее имя писал? – не унималась супруга, – тебя орденом наградили, и ты должен был аж триста рубликов в орденский капитул внести. А денег у нас на подобные траты не было.

 

Его назначили командующим армией. Александр Первый, подписывая приказ, добавил: «с жалованием двенадцать тысяч рублей годовых».

Тогдашний военный министр Аракчеев, ниже приписал лишь одно слово: «ассигнациями».

Должен заметить, что в армии, жалование, как правило, выплачивали полновесными серебряными монетами, и курс бумажных денег (ассигнаций) к ним, порой доходим до один к пяти!

Де-Толли, ознакомившись с приказом, вздохнул, обругал министра известными русскими словосочетаниями, но жаловаться никому не стал!

 

1810 год

Барклая назначили военным министром сухопутных сил (был в Российской империи ещё и морской министр), ставя перед ним задачу – всемерно готовиться к затяжной «скифской войне»! Обеспечить возможное отступление армии, уводя неприятеля как можно вглубь территории.

Однако ни общество, ни армейские офицеры подобного плана не понимали и, конечно же, не одобряли! Большинство генералов, вообще, приняли приказ о его назначении на высокую должность, в штыки: 

– Да кто он такой?!

– После шведской компании стал звание получать вне очереди, одно за другим, минуя общепринятую очерёдность.

– И, вообще, с ним не выпить, не побалагурить?!

– Как такому выскочке подчиняться и его указания исполнять?!

– Ничем, что должно русскому офицеру не интересуется!

– Представьте себе, он за карточный стол не садится и не играет!

– И ранение у него несильное было! Подумаешь, руку всё время придерживает! Многие вообще в боях и руки и ноги теряли, во славу отечества!

– Выскочка из каких-то захудалых, безродных немцев!

– И вообще, лицо у него не нашенское, не русское!

– Подадим в отставку, в знак протеста!

Конечно, до нового министра все эти слухи доходили, но он не тратил ни минуты на то, чтобы улучшить свой имидж. Наоборот, одним из первых его приказов стал непопулярный рекрутский набор. Проводился дважды! В результате чего численность армии значительно возросла! Крестьян принудительно забирали в армию. А каждый крепостной – это постоянный доход для помещика (коими были и многие офицеры).

 

Два года спустя

Багратион писал: «Нельзя оставлять такую добрую, такую хорошую родину!…Барклай ведёт гостя прямо в Москву».

После ухода армии из Смоленска атаман Платов прибыл на совещание в ставку, в простом плаще, громогласно объявив, что никогда более не наденет русский мундир! Так как отныне – «это позорно!». 

Великий князь Константин (между прочим – родной брат императора!) 

– «Не русская кровь течёт в том, кто нами командует»!

Знал ли император о настроениях в русской армии? Конечно, знал. И отреагировал – издал указ о замене Де-Толли, на истинного русского М.И. Кутузова. Однако, опытный полководец продолжил тактику своего предшественника, прекрасно понимая, что любая другая, обречена на поражение.

 

26 августа 1812 года. Бородино

Барклай, как он говорил позже – «искал смерти и не нашёл»! Под генералом за день было убито пять лошадей, однако он сам не был даже ранен! 

 

Войска покидали Москву. Остающиеся жители со слезами провожали израненных и измученных солдат. Крестили их вслед. Лишь к карете Барклая, толпа метнулась, полная ненависти и желая разорвать его на части. Так бы и случилось, если бы один из его офицеров, по фамилии Закревский не вытащил саблю и не стал ею размахивать, отгоняя неиствующих.

В Калуге с криком «Вот едет изменник!» в него кидали камни! 

Однако самодержец отставки генерала не принял и велел ему незамедлительно вернуться в армию. Назначив его командующим третьей армией, потом и командующим объединённой русско-прусской армией.

 

8-9 Мая 1813 года. Сражение при Бауцене

Войска под его командованием не дали возможности французскому маршалу Нею обойти правое крыло союзнической армии. А после знаменитой Битвы народов под Лейпцигом Барклая-де-Толли возвели в графское достоинство!

Как писали газеты того времени «Наполеон, вернувшись на Родину, отыскал в чулане свои старые итальянские сапоги». Он давал локальные сражения почти еженедельно и в каждом из них одерживал победу. Эти стычки не были решающими, но арестовать изрядно потрёпанного правителя не удавалось. И тогда Барклай предложил самодержцу не гоняться за недобитым императором, а захватить его столицу.

И пока, под Фонтенбро, Бонапарт ждал подхода своих резервов и готовялся к решающей схватке, русская армия неожиданным манёвром оказалась в пригороде Парижа. Произошёл кровопролитный вечерний бой (с нашей стороны погибло около шести тысяч человек). После чего в ставку командующего пришли парламентёры с предложением о переговорах:

– Ну, как вы не понимаете, Париж – это же культурная столица всей Европы. Мы же с вами говорим на одном языке. Представляете, сколько невинных людей будет убито и ранено в уличных боях. Давай будем договариваться, как цивилизованные люди.

Ответ русских был краток: если завтра утром над Парижем не будет поднят белый флаг – то к вечеру вы не узнаете места, которое когда-то было культурной столицей.

Французы всё уразумели. Ведь ультиматум им был предъявлен на их родном языке! К утру столица Франции сдалась на милость победителей! А через два дня, все маршалы Наполеона пришли к нему с просьбой об отречении. План придуманный Барклаем, удался на все сто процентов.

Как бы извиняясь за свой народ Александра Первый, почти ежедневно подписывал указы о его награждении: шпага с алмазами и лаврами, присвоение чина генерал-фельдмаршала, назначение на пост главнокомандующего. 

Он стал вторым в истории Российской империи человеком – кавалером ордена Георгия Победоносца всех четырёх степеней!

 

1818 год

Прошение на высочайшее имя:

«Прошу отпустить меня на лечение, ввиду ухудшения здоровья. Постараюсь поправить его на водах в Карлс-баде.

Преданный Вам Князь Барклай Де-Торри.»

До места лечения он не доехал, скоропостижно скончался в местечке которое сейчас именуется посёлком Нагорное, Черняховского района.  В медицинском заключении указали: «Нет в теле ни одного здорового органа!».

В тот же год император решил увековечить память двух великих полководцев – Кутузова и Барклая де Толли. Посовещавшись, решили, что местом для памятников станет площадь перед Казанским собором Петербурга. Долго не могли найти достойного скульптора. Все представленные эскизы признавались неудачными. И лишь, вызванный из Италии бывший крепостной, Борис Иванович Орловский смог осуществить задуманное.

 

Сто четыре года спустя

В осаждённом городе большинство памятников закапывали и прятали. Однако фигуры этих полководцев даже не накрыли. И ни одна вражеская бомба на них не упала! 

Шеренги солдат, идущих через главную улицу сражающегося города, отдавали им честь, как бы получая благословение. Всем своим видом показывая, что русскому воинству всегда хватало мужества, героизма, и веры в победу!

«О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:

Все в жертву ты принес земле тебе чужой.

Непроницаемый для взгляда черни дикой,

В молчанье шёл один ты с мыслию великой,

И в имени твоём звук чуждый невзлюбя,

Своими криками преследуя тебя,

Народ, таинственно спасаемый тобою,

Ругался над твоей священной сединою…»

«Полководец» А.С. Пушкин

 

 

ДАМА ПИК И ДРУГИЕ ПРОТОТИПЫ

 

Меняются моды, меняются люди.

История в памяти образы будит

Известных поэтов, графинь, королев –

Кто грусть вызывает, кто радость, кто гнев.

 

Но знают не все, что на картах игральных

Портреты известных правителей давних –

Из прошлых столетий великих персон,

Что волей судьбы восходили на трон.

Елена Степура

 

Племянница Катя и по совместительству студентка-первокурсница истфака, полчаса стояла у меня за спиной, прекрасно понимая, что отвлекать дядю от работы, можно лишь в тот момент, когда правая его рука нажмёт на клавиатуре кнопку, с символом «точка».

Чтобы сократить время ожидания, она старалась сопеть как можно громче, а иначе близкий родственник, то бишь я, и не догадается, что у него за спиной кто-то очень хочет чего-то сказать, причём всегда «чрезвычайно важное».

Поняв, что в данную минуту я думаю уже не о сюжете нового рассказа, а о стоящей рядом девушке, ставлю точку и разворачиваюсь на крутящемся писательском кресле.

– Карты, старые, игральные выбрасывать будем? Я на кухне порядок навожу. Столько всякого ненужного барахла накопилось, просто ужас! – на одном дыхании «выстреливает» Екатерина, протягивая мне потрёпанную колоду, – всё равно в них сейчас никто уже не играет. В компе и удобнее, и гигиеничнее. Можешь себе представить, сколько на каждой дамочке или короле микробов живёт?! Миллионы!

Беру в руки даму пик и прищурившись, спрашиваю:

– А вам в университете рассказывали о судьбе княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой, запечатлённой на этой карте.

– Дядь Саш, а ты ничего не путаешь? При чём тут княгиня? Эти игральные карты выпушены в бывшем СССР, кто бы разрешил на них портрет представительницы чуждого пролетариату класса изображать?! Просто какой-то художник, недолго думая, представил себе картину Маковского, маленько переделал её и вуаля – пред вами дамочка, в наряде бог знает какого века. Жаль, тогда искусственного интеллекта, не было. Программа такие картинки сейчас, меньше чем за секунду выдаёт, без всякого напряга.

– Катюша, ты права и неправа одновременно, – парировал я, отыскивая на просторах интернета и выводя на экран, картину известного художника, – как видишь, на портрете Константина Егоровича изображена всё та же княгиня Юсупова, но в совершенно другом наряде.

Это семейство настолько богато, что в революционные годы не смогло вывести из страны все свои драгоценности. В течение долгих лет, при ремонте старинных особняков строители находили так называемые юсуповские клады. Кстати, и это не байка, а дополненный факт, в Петербурге до настоящего времени существует «Дом культуры Связи», который был построен на деньги от продажи драгоценностей одного из таких кладов. Это событие и стало фабулой для знаменитой книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова.

– Да, какая разница, в каком она одеянии! – начала злиться племянница, – не могли же большевики изобразить на картах красноармейцев, краснофлотцев и врагов-буржуинов. В этой партии красные их бьют, а в другой козыри поменялись и получается наоборот. Вот и нарисовали каких-то нейтральных персонажей. Разве я не права?

– Увы, но, категорически нет! Самую первую колоду карт «Русский стиль»

создала германская фирма «Дондорф», взяв за основу снимки из альбома, напечатанного «Экспедицией Заготовления Государственных Бумаг», в котором было аж сто сорок четыре фотографии. Таким же был и тираж этого альбома – по одному для каждого участника этого удивительного и уникального бала.

– А вот с этого места, попрошу поподробней! Что за бал? Почему не знаю?! – при этих словах Катюша уселась на старый, продавленный диван и постучала по нему ладошкой, предлагая мне сесть рядом и продолжить свой рассказ, со всеми подробностями.

– На мой взгляд, сто двадцать два года назад в Российской империи состоялся самый один из самых грандиозных балов. Он же – последний! – Я многозначительно поднял палец вверх. –И для такого утверждения у меня есть более чем веские причины.

Во-первых, в конце девятнадцатого века, во времена правления Александра Третьего, и в Европе, и в Америке, начался «русский бум» или по просу мода на всё нашенское, русские сказки и поговорки, русские продукты питания, вологодское масло и чёрная икра – украшение любого тамошнего, праздничного стола. И конечно, русский костюм. Но не современный, берущий своё начало с Петровских времён, а старинный, эпохи его батюшки – Алексея Михайловича, по недоразумению прозванного – Тишайшим.

Произнеся это, я, повернулся и показал на висящую позади нас, репродукцию картины «Иван-царевич и Серый Волк»:

– Как видишь, Иван, одетый непонятно, в какой камзол, мучит своим весом и массой своей дамы, так же одетой абы как, спину несчастного млекопитающего, для подобной верховой езды, совершенно не предназначенного. Ну, не знал великий Васнецов, правил ношения одежды канувших в прошлое веков, простим ему это. Великим художникам разрешается и не такое.

Не только он, но и многие другие живописцы, в те годы отказались от библейских сюжетов и дружно перешли на иллюстрацию русских народных сказок.

Если ты не знаешь, то я напомню, что на рубеже этих столетий, увидели свет и стали чрезвычайно популярны: русская балалайка, русская сине-белая посуда «Гжель», золотисто-красно-чёрная «Хохлома» и, народная игрушка – матрёшка. Дабы поддержать эту моду, на выставке в Брюсселе наши стоят замечательный павильон, в виде русского терема, увенчанного двуглавыми орлами.

А во-вторых, в интернете гуляет неверная запись, что этот исторический бал был рождественским. Ничуть не бывало. Его приурочили к окончанию Масленицы. Масленичные «машкерады» праздновались в империи раньше. В различных губернских, да и в уездных городах, и дворяне, да и зажиточные купцы тоже, лопали сколько влезет блинов. К примеру – баснописец Крылов мог за раз уничтожить три с половиной десятка! А блин был не нынешний – тонкий, порой доходил толщиной до аж четырёх сантиметров!

Танцевали и ели, но только до той минуты, пока часы не пробьют полночь. После этого также можно было подойти к столу, и пожевать… но уже только постную пищу, ибо с этой минуты в матушке России начинался Великий пост!

А чем царствующая династия хуже?! Старинные русские традиции надобно сохранять, чай нынче не петровские времена. 

Однажды покоях супруги Николая Второго – Александры Фёдоровны, состоялась удивительная беседа.

Художник Павел Жуковский заявил, что Пётр Первый, есть, не кто иной, как враг русского народа, ибо издал указ: «прям с утра рядиться в платье немецкое, а русского более не носить!»

На что бароном Фредерикс, резонно возразил:

– Не будь этого указа, ходили бы до сих пор в высоченных боярских шапках и выглядели спешно и нелепо, как нынешние китайцы.

Ну а царица, слушая всё это, пришла к мысли, что было бы совсем неплохо устроить праздничное мероприятие в виде костюмированного русского бала. 

Сдаётся мне, что немецкая принцесса, проведя детство на своей родине, наивно полагала, – в сундуках русской знати, такие одеяния лежат, и надобно только извлечь их на светбожий, да хорошенько почистить, подштопать и на солнышке просушить.

Сказано – сделано. Приглашения, в количестве более четырёхсот штук напечатаны и отправлены. 

Более ста тут же вернулись, с милостивыми прошениями об отказе. Князья, бароны и графы дружно ссылались на отсутствие средств, («стоят сумасшедших денег – шелковая камчатная ткань, сукно, расшитое золотом и серебром, меха очень дороги»), но устроителей сей факт не огорчил. День три сотни верноподданных, приглашение на самый грандиозный бал всё-таки, приняли!

И вот в преддверии Масленицы, 13 февраля 1903 года, во дворце был дан бал в честь двухсот девяностолетия династии Романовых. 

Позже император, своём дневнике записал: «Очень красиво выглядела зала, наполненная древними русскими людьми».

Гуляли два дня! Александра Фёдоровна пригласила на него лучших столичных фотографов.

Позже напечатали небольшой тираж – ровно столько, чтобы каждый гость получил по одному экземпляру – всего сто сорок четыре фотографии. 

Прошло десять лет, и уже, по случаю празднования трёхсотлетия дома Романовых, в империи появились игральные карты «Русский стиль».

На них и были изображены знатные гости того самого бала. Однако должен заметить, никто из них специально для карточной затеи не позировал... 

– Ой, как интересненько, прервала мой монолог племянница, – а теперь, пожалуйста, расскажи, кто есть кто – и она снова протянула мне колоду.

– Ну, для начала об одном исключении. Наши историки полагают, что пикового короля, умельцы из фирмы «Дондорф» срисовали с портрета Ивана Грозного.

Я извлёк из колоды карту – бубнового короля и продолжил:

– Вот полюбуйся перед тобой самолично последний император Российской империи. Он, не мудрствуя, выбрал для себя костюм своего далёкого предка – царя Алексей Михайловича, второго из рода Романовых.

Портные, «браться Сапожниковы», кстати говоря, – серьёзная фирма! Имела своё представительство, аж на самой Красной площади, в будущем ГУМе!

Готовя этот наряд, их сотрудники, всего за один месяц соткали аж три образца этого камзола: из парчи гладкой, парчи бархатной и парчи узорчатой! Более того – пришили самые настоящие пуговицы и нашивки, сделанные ещё в семнадцатом веке! Из оружейной палаты, по такому случаю доставили.

Идём далее – дама червей. Великая княгиня Ксения Александровна, сестра Николая Второго в костюме боярыни.

Обрати, пожалуйста, внимание на её кокошник. Персональный заказ выполнил – Евгений Карлович Фаберже, со своими ювелирами. Для этого головного убора они использовали драгоценные камни из её же палюры (набор ювелирных украшений, подобранных по определённому принципу: виду камней, материалу, или по единому художественному решению). Её родным папенька – Александр Третий доченьке подарил. А костюм создали по образу и подобию наряда царицы Марии из известного спектакля «Царь Борис». А теперь погляди на нитки жемчуга. Это одно жемчужное ожерелье просто намотано в несколько слоёв. Уезжая в эмиграцию, вместе с матерью, вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной, в 1919 году, Ксения это украшение захватила с собой. Продала...и купила виллу во Франции, в которой и прожила вместе с шестью детьми, десять лет!

– А платье? Оно из чего сделано? На карте, тем более такой потёртой, как наша, и не понять.

Прежде чем ответить, я вернулся к компьютеру, нашёл там фотографию великой княгини, сделанной на том балу, показал её племяннице и хитро ухмыльнувшись, продолжил свой рассказ:

– Замечательное атласное платье, украшенное золотой битью, знаю, что обязательно спросишь, что это такое, поэтому поясню сразу. Это золотая или серебряная проволока, которую специальными молотками расплющили в тонкую плоскую полоску.

Это удивительное платье, расшитое жемчугом и с рукавами до самого пола, дожило до наших дней и хранится в Эрмитаже. Поедешь в Санкт-Петербург, не поленись сходи, посмотри. Тем более что с ним, совсем недавно произошла прелюбопытная история.

Согласно установленного регламенту, этот экспонат отправили в специальную лабораторию, для проведения плановых реставрационных работ. И вдруг в одном из этих длиннющих рукавов, сотрудница обнаружила…серый предмет!

– Мышку! Засохшую мумию! Или настоящую, живую? Представляю как женщины, находящиеся в комнате, испугались – выкрикнула Катюша и захлопала в ладоши.

– Если бы. Эрмитажные коты этакого безобразия ни за что бы не допустили.

– В нём лежала...конфета! И находилась она там, больше века!

Это старинное лакомство было завёрнуто в тонкую бумагу, украшенную старинным орнаментом. И сохранилась, удивительно хорошо.

– Значит, её можно слопать и не отравишься?! Я бы рискнула, попробовала.

– Вот и одна из сотрудниц музея, не удержалась – лизнула. И… выжила!

– Специалисты провели всевозможные анализы, и конфетки, и упаковки и пришли к выводу, что вреда она, скорее всего, не принесёт, но коль пребывала долгие годы в музейном экспонате, значит, и она тоже…

– Стала экспонатом! – закончила за меня племянница, – ну хоть фабрику её изготовившую установили?

Историки считают, что это – карамелька фирмы «Эйнем». Продукция пользовались большой популярностью у сливок высшего общества того времени. Кроме того, она умела привлекать покупателей замечательными...э… маркетинговыми ходами. Выпустили чудесные картинки «Москва будущего», во многом угадав хот развития технического прогресса или дарила всем купившим двенадцать наборов дорогущих элитных конфет – серию почтовых марок...

– И всё же как эта карамелька оказалась в рукаве? Уронила княгиня, или кто-то подбросил, шутки ради, – Екатерина не дала мне закончить рассказ о кондитерской фабрике.

– Ну, Катюша, сейчас этого уже не установить. Можно лишь выдвигать версии:

– Первая. Ксения, с юных лет, отличалась холерическим характером и могла запросто, во время этого бала, стащить конфету, и припрятать в рукаве, чтобы потом поделиться с кем-то из прислуги. 

Вторая. Этот деликатес был тайным посланием от неизвестного нам, воздыхателя из ближнего круга. Возвращаясь с бала, вельможи того времени, не забывали прихватить со стола как можно больше. Тащили все: конфеты, пирожные, марципаны, пряники, фрукты и прочие десерты. Гусары не забывали набрать в свои кивера как можно больше шоколаду. А поскольку сей предмет их гардероба стирке и химчистке не подлежал, то на парадах и прочих смотрах, от бравых вояк за версту пахло...шоколадом! 

Порывшись в колоде, я извлёк оттуда новую карту и протянул племяннице – позволь тебе представить Дама треф – великая княгиня Елизавета Фёдоровна, немецкая принцесса из Гессен – дармштадтского дома, супруга великого князя Сергея Александровича и старшая сестра императрицы Александры Фёдоровны, то есть свояченица императора. Невероятная красавица! Острословы утверждали, что краше её была только австрийская императрица Сиси. 

Через несколько лет, после скитаний и мучительной смерти, в одной из глубоких уральских шахт, её и причислили к лику святых, её статую поставят на фасаде Вестминстерского аббатства в Лондоне.

Но за какие деяния её канонизировали, сейчас пересказывать не буду, потому как подробно писал об этом в своём рассказе «Настоятельница»…

– А пока все эти вельможи голубых кровей веселились и танцевали на балу, в стране шли забастовки рабочих, приведших к революции девятьсот пятого года, – констатировала племянница, укладывая колоду в коробку. 

– Сохрани – предложил я, – будешь показывать своим детям этот раритет. Разве не удивительно, что именно эта колода, с изображением высшей элиты империи, была самой популярной и перепечатывалась на протяжении многих лет!

Идеологи заказывали и печатали и «Антирелигиозные карты», и «Карты народностей СССР», и «Антифашистские карты», но все они не смогли конкурировать с «дондорфовским» «Русским стилем», донёсшим до нас изображения правителей страны, давно канувшей в лету.

 

 

О ЧЁМ ПОВЕДАЛА СТАТУЭТКА ЛЬВА, ИЛИ «ПОЛУ-МУДРЕЦ», «ПОЛУ-НЕВЕЖДА» 

 

Москва, Кремль. Ставка верховного главнокомандующего. Зима 1945 года

– Вячеслав, ну, что там у тебя? Говори, только коротко, – Сталин нехотя оторвался от чтения бумаг и взглянул на министра иностранных дел Молотова.

– Англичане предлагают провести конференцию глав государств у них, в Шотландии.

– Не полечу. Опасно, да и ни к чему. Война всё ещё не закончена, и люфтваффе не уничтожены. Как ты себе представляешь, я стою в компании этих... мужчин... в юбках.

– Пусть лучше они к нам прилетают, – продолжил Сталин: – Встретим как полагается, по-русски.

– Да, но ведь станут утверждать, что в Тегеран, в сорок третьем, вы летали…

– Ты на календарь когда последний раз смотрел?! – бесцеремонно оборвал его хозяин кабинета, – кто немца добивает, союзники или мы? Скажи лучше, в каком крымском дворце Черчилля и Рузвельта размещать станем?

– Предлагаю для американской делегации выделить Ливадийский дворец, он станет также местом проведения заседаний. Надо учесть, что их президент тяжело болен и передвигается только на коляске, поэтому мы обязаны предоставить ему самые комфортные условия.

Наша делегация разместится в бывшем дворце Юсупова, в Кореизе, а для англичан предлагаю выделить…

– Воронцовский замок, – вновь перебил его Иосиф Виссарионович, – если мне память не изменяет, этот князь был англофилом, даже родился на их острове. И замок свой соорудил в английском стиле. Пусть этот любитель сигар Уинстон чувствует себя там как дома.

 

Южный фасад дворца

Об удивительной судьбе Михаила Семёновича Воронцова написано немало книг. Хорошо известно, когда он, назначенный императором Александром Первым командующим русским оккупационным корпусом во Франции, приказал отменить телесные наказания для солдат и организовал систему обучения нижних чинов. А после приказа о выводе войск обошёл все Парижские банки и, забрав у них долговые расписки, расплатился по всем долгам русских офицеров и солдат перед местными жителями. Для этого ему пришлось срочно продать огромное имение Круглое, полученное им от родной тётки Екатерины Дашковой, – бывшей фаворитки императрицы Екатерины Второй.

Сумма выплат по тем временам была просто фантастической – полтора миллиона франков. В знак уважения и признательности к своему командующему все офицеры корпуса преподнесли в дар большую серебряную вазу, на которой выгравировали свои имена. Как позже выяснилось, этот сувенир был также приобретён в долг. Выходит, что и за него расплатился щедрый граф Воронцов! А на Парижском монетном дворе отчеканили большую золотую (диаметром в пятьдесят миллиметров) памятную медаль, которую жители округа Вузье поднесли графу «в знак уважения и признательности».

 

Четыре года спустя, г. Ахен

После очередного многочасового пребывания на проходившем в городе конгрессе Самодержец всероссийский и король Пруссии Фридрих-Вильгельм решили произвести смотр расквартированным во Франции союзным войскам. Императору показалось, что наши полки двигаются как-то ускоренно, не особо соблюдая парадную дисциплину и нарушая строевой шаг.

Подозвав к себе Воронцова, Алекснадр Первый прилюдно высказал своё недовольство. Ответ боевого генерала ещё много лет передавался из уст в уста: «Ваше Величество, этим шагом мы пришли в Париж».

В светских кругах того времени вовсю муссировались слухи о якобинском духе командующего корпусом, о слабой дисциплине подчинённых ему офицеров и солдат. И Михаил Семёнович решил распрощаться с воинской службой. Но в двадцатом году его наградили орденом Святого Владимира первого класса, а в газетах как по команде появились хвалебные статьи о корпусе Воронцова и о его решительных действиях во время заграничного похода.

И Михаил Семёнович, после затянувшейся аудиенции у императора, принял решение – более в отставку не проситься, а целиком посвятить себя службе государю и России.

19 мая 1823 года граф Воронцов был назначен Новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области с самыми широкими полномочиями.

 

«Жена красавица, и не худо, что богата».

Алексей Ермолов, соратник Воронцова

Годом ранее тридцатишестилетний генерал, будучи в Париже, как мальчишка влюбился в юную Елизавету Браницкую, младшую дочь польского магната – графа Ксавели Петровича Браницкого и племянницы светлейшего князя Потёмкина. Свадьбу сыграли там же, во Французской столице, причём посаженым отцом на этом торжестве был Артур Веллингтон, да-да, тот самый, который разгромил войска «воскресшего» Наполеона при Ватерлоо. При этом языковой проблемы не возникло, ибо жених говорил по-английски ничуть не хуже, чем по-русски. Молодые, конечно же, полюбили друг друга, но, тем не менее, состояние и так далеко не бедного Воронцова после венчания… увеличилось... вдвое!

 

Санкт-Петербург. Кабинет губернатора Михаила Андреевича Милорадовича

Хозяин столицы Империи смотрел на молодого человека, стоящего перед ним, и подыскивал нужные слова, хотел, было предложить поэту сесть возле его стола, но передумал и сам поднялся с места:

– Ведомо ли вам, что сам Александр Первый назвал ваши так называемые творения «возмутительными стихами», за кои полагается бессрочная ссылка в Сибирь?

Пушкин открыл, было, рот чтобы возразить, но граф сделал знак рукой, чтобы тот молча слушал и продолжил:

– Лично я считаю, что сочинённые вами едкие эпиграммы на господина Аракчеева, архимандрита Фотия и даже на престолонаследника никоим образом не совместимы со статусом чиновника! Они возмутительны как по своей сути, так и по манере изложения! И будь моя воля, вы бы простой ссылкой не отделались! Как минимум, кандалы и каторга или бессрочное заточение на Соловецких островах! Однако, к большому сожалению у вас имеется достаточное число заступников. Карамзин, Жуковский и Чаадаев просили за вас. И на ваше счастье, самодержец смилостивился. Вместо Сибири поедете в наши южные губернии. Отправляйтесь в свою коллегию иностранных дел, получите там подорожные деньги... и не дай вам бог задержаться в Санкт-Петербурге! Отныне ваше место службы в кишинёвской канцелярии наместника Бессарабской области!

 

Вдоволь попутешествовав по Кавказу и Крыму, в июле 1823 года поэт добивается перевода в Одессу для дальнейшего прохождения ссылки в канцелярии генерал-губернатора Воронцова. Двадцатичетырёхлетнему чиновнику назначили жалованье. Коим поэт был крайне доволен, он называл его хлёстко – «паёк ссыльного». А жить хотелось хорошо и ярко. 

Для начала Александр снял себе номер в гостинице расположенной в самом центре города. День чиновника Пушкина начинался с обязательного утреннего морского купания, после чего следовало испить кофе по-восточному, выкурить трубку и сходить в гавань. Пообщаться с людьми, прибывшими на кораблях. Узнать свежие новости от купцов и путешественников, там же купить свежие газеты.

Дело в том, что в те годы в Одессе существовал бесцензурный пропуск всех газет, поэтому напечатанные там новости были гораздо интереснее тех, о которых сообщала местная пресса.

Вечером в кругу друзей ужинал в греческой ресторации Димитраки. Затем, все гуляли у моря или отправлялись в оперу. При таком образе жизни денег Пушкину катастрофически не хватало. Он был по уши в долгах и даже с извозчиками смог расплатиться незадолго до своего отъезда из Одессы, после того как ему из Петербурга прислали деньги за его произведения. Это был первый гонорар в жизни Пушкина.

Однако поэту обязательно нужна муза, и в качестве таковой Пушкин избрал супругу генерал-губернатора Елизавету Воронцову. Старше его на семь лет, первая дама города и хозяйка модного салона была польщена вниманием молодого и популярного стихотворца. Кокетничала с ним, в меру преследуя при этом свои интересы. Дело в том, что у губернаторши уже был любовник – Александр Раевский, офицер и чиновник по особым поручениям, да к тому же ещё и сын прославленного генерала Николая Николаевича Раевского и брат жены декабриста Волконского (той самой Марии Волконской (урож. Раевской) которая отправилась за своим супругом в Сибирь).

 

И поскольку поэт весьма откровенно ухаживал за замужней дамой, регулярно посвящал ей стихи и рисовал портреты (позже в архиве поэта нашли больше тридцати портретов графини Воронцовой!), она выбрала его в качестве «громоотвода» для вечно занятого государственными делами, но ревнивого мужа. И всесильный губернатор, недолго думая, решил отправить молодого повесу... куда подальше, а именно объехать всю губернию и представить подробный доклад о вреде, который был нанесён этим краям нашествием саранчи и предложить способы бороться с этим бедствием. Пушкин поворчал немного, что это, мол, непрофильное задание для чиновника коллегии иностранных дел, но открыто перечить генералу не стал, расписался в получении четырёхсот рублей «на прогоны» и покинул город у моря.

«Он вдруг стал обходиться со мной с непристойным неуважением. Воронцов – вандал, придворный хам и мелкий эгоист. Он видит во мне коллежского секретаря, а я, признаюсь, думаю о себе что-то другое…». Из письма Пушкина другу.

Командировка была рассчитана на целый месяц. Тем не менее через пять дней поэт появился в Одессе.

Отчёт представил полковнику Х, лично подчиняющемуся графу Воронцову.

«Саранча: 23 мая – летела, летела;

24 мая – и села; 

25 мая – сидела, сидела;

26 мая – всё съела; 

27 мая – и вновь улетела. 

Коллежский секретарь Александр Пушкин».

 

Сия «писанина» взбесила полковника Х, и тот отправился к Воронцову, требуя немедленной расправы над своевольным чиновником. Но на его удивление, реакция генерала была совсем иной. До нас дошли вот эти строки, написанные графом: 

– Принесите мне закон, который запрещает подавать рапорты в стихах, осадил я его. Кажется, такого нет. Князь Суворов Италийский, граф Рымникский, отправил не наместнику, а самой Императрице рапорт в стихах: «Слава Богу, слава Вам, Туртукай взят, и я там!».

Вечером того же дня генерал-губернатор стал читать отчёты других чиновников, также прибывших из аналогичных командировок. Каждый из них был страниц на тридцать, а то и более. К ним прилагались планы и таблицы с вычислениями. Вконец уставший Воронцов осилил лишь первый и пришёл к неутешительному выводу. Получалось, что Пушкин сэкономил его время, ибо «средства борьбы с этим бичом ещё слишком первобытны».

 

Однако пребывание Пушника в Одессе приближалось к своему предсказуемому концу, генерал-губернатор устал от бесконечных эпиграмм поэта (в том числе и на свою персону, как тут не вспомнить знаменитые строки, вошедшие во все учебники: 

«Полу-милорд, полу-купец,

Полу-мудрец, полу-невежда,

Полу-подлец, но есть надежда,

Что будет полным наконец».

И написал министру иностранных дел Нессельроде письмо с просьбой избавить Одессу от присутствия коллежского секретаря А.С. Пушкина. Отказать уважаемому генералу не мог никто и поэт отправился отбывать ссылку в Псковскую область, в имение Михайловское, под надзор местного начальства. Из штата коллегии его не вывели, но зарплату, даже мизерную, платить перестали.

 

А некоторое время спустя интимная связь прелестной Елизаветы Воронцовой и Раевского, конечно же, вскрылась. Разразился грандиозный скандал, любовников обсуждали во всех светских салонах, как Одессы, так и столичного Санкт-Петербурга. У четы Воронцовых родилось шестеро детей, выжили лишь двое. Счастья в личной жизни бесстрашный воин и прекрасный чиновник, увы, не испытал!

 

Февраль 1945-го. Воронцовский дворец

– Генералиссимус, у меня будет к вам не совсем обычная просьба, – Черчилль попытался взять Сталина под руку, но тот отступил в сторону, не допуская подобного панибратства.

Меж тем глава английской делегации продолжал:

– Я восхищён предоставленным в распоряжении нашей делегации дворцом. Чувствуем себя здесь словно в родной Шотландии. И на память об этом великолепии хотел бы попросить вас продать нам одного из этих львов. Можно даже вон того, спящего. Пусть ваши люди посчитают, сколько он будет стоить с учётом транспортных расходов до Великобритании.

– Уинстон, – с металлическими нотками в голосе парировал Иосиф Виссарионович, внимательно глядя на сопровождающего их переводчика, дабы тот не вздумал исказить его слова: – Весь это дворец, включая львов, принадлежит не мне, а всему советскому народу, а он своей историей не торгует!

 

12 февраля 2014 года председатель Верховного Совета АРК Владимир Константинов, выступая на Всеукраинском форуме областных советов и ВС Крыма, проходившем в Ливадийском дворце, заявил, что модель крымской автономии, заложенная в Конституции Украины и Конституции АРК 1998 года, «полностью себя исчерпала», и «мы хотим совершенно другой автономии». А уже 16 марта полуостров Крым вошёл в состав Российской Федерации.

Я был там месяцем позже. Обошёл весь Воронцовский дворец и, как некогда Черчилль, залюбовался одним из львов. Купил на память у местных коробейников сувенирную статуэтку спящего льва. Вот и сейчас она стоит возле моего монитора как память о великом прошлом нашей России:

«Дела давно минувших дней,

Преданья старины глубокой.

В толпе могучих сыновей,

С друзьями, в гриднице высокой…»

А.С. Пушкин

 

 

БЕДНЫЙ, БЕДНЫЙ... ГЕНЕРАЛ ИЛИ ДВЕ ЕКАТЕРИНЫ ПАВЛОВНЫ

 

Он не искал в сражениях славы 

Как сын Отечества, в ком есть 

И ум, и совесть, в сердце пламень 

Любовь к Отчизне, долг и честь

 

И эту преданность ценили, 

и высший чин и сам солдат

Судьба и Бог, благоволили

в сражениях чёрт ему не брат

 

«Бог рати он, как есть бог рати»

Молва вослед шла по пятам

Лишь первый иней тронул пряди

Воздав при жизни фимиам

 

Но «случай, Бог определений»

Нам помогает видно жить

И отметает мысль сомнений

Где невозможно всё изжить

А.С. Пушкин

 

«Кто бы ни была, она моя жена…» 

«Наши жёны – пушки заряжены...»

Князь Пётр Иванович Багратион

 

11 сентября 1812 года. Село Сима Владимирской губернии.

Из записок врача Якова Говорова:

«Князь велел позвать к себе адъютанта Брежинского; много говорил с ним, как с человеком, к которому он имел всю доверенность. После того поднесли ему для подписания некоторые бумаги, приготовленные для отправки в С. Петербург; сделаны были некоторые распоряжения, от воли князя непосредственно тогда зависевшие, и потом приглашены были медики к перевязке».

Пётр Иванович, бледный от потери крови и невыносимой боли попытался приподняться с постели, но, поняв, что это ему уже не по силам, откинулся на подушку и прошептал:

– Сегодня намерен оставить принимать лекарства. Не надо изводить их на меня, они сейчас много нужнее там, на полях сражений. Отошлите их лекарям, кои спасают жизнь нашим воинам...

Князь хотел ещё что-то добавить, но силы оставили его, и Багратион то ли впал в забытьё, то ли уснул тревожным сном.

Ему пригрезился уже такой далёкий и мирный 1800 год.

Именно тогда, император Павел Первый решил «осчастливить», лично назначенного шефа лейб-гвардии Егерского батальона.

– Багратион! Вы почему не женаты? – самодержец изобразил на своём лице некоторое подобие улыбки.

– Так ведь служба. Я, Ваше Высочество, всё больше по казармам, да в походах, войнах. Недосуг как-то...

– Дело поправимое – бесцеремонно оборвал его царь, – извольте намедни прибыть ко мне на ужин. Буду знакомить с, впрочем, пусть её имя будет сюрпризом. И попрошу явиться при полном параде! Наличие орденов – всенепременно! Помнится, у вас их более чем, предостаточно!

Доброхоты не раз сообщали императору: храбрый вояка робеет и теряет дар речи, при встрече с прехорошенькой восемнадцатилетней графиней Екатериной Скавронской. Девушка, выросшая при дворе, на отлично освоила непростую науку жеманства и любовных интриг. Длинноносый, хмурый, тридцатипятилетний генерал, был явно не сфере её интересов. Но кто же будет интересоваться мнением придворных девиц об их предпочтениях?! Отправляли замуж по распоряжению императора или его супруги. После разговора с «Богом-рати-он»ом, к матери девицы был отправлен гонец, со срочной депешей:

«Нарядить дочь в белое платье и привезти в Гатчину. Павел Первый». 

 

Село Сима Владимирской губернии

Врач склонился над умирающим. Убрал со лба высохшую повязку и положил новую.

Князь отреагировал, приоткрыл глаза и хотел кивком поблагодарить, но сил даже на это малое, не осталось. А услужливая память продолжала рисовать картины прошлого.

Невеста прибыла в церковь Гатчинского дворца. Генерал был уже нам, беседовал с дежурным пресвитером. Церемония началась тотчас, как из подъехавшей кареты вышли император и его супруга Мария Фёдоровна. Поспешность сего действия изумила всю «придворную рать» (полагаю, что жениха с невестой тоже!)

«Багратион женился на маленькой племяннице кн. Потёмкина... Эта богатая и блестящая пара не подходила к нему. Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был черен; она была красива как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем…» Генерал Ланжерон.

Всего лишь пять лет они были вместе. Супруг, почти не бывал дома. Как говорится – служба! Она превыше всего! Екатерина Павловна вернулась к исполнению «непростых» обязанностей светской дамы. Годы супружеской жизни не научили её жить по средствам. И генерал, не раз побеждавший врага на поле брани, был бессилен перед всё возрастающими тратами своей второй половины.

 

Зимний дворец. Кабинет Александра Первого

– Алексей Андреевич, напомните мне, какое жалование у нас положено офицерам?

– Это, смотря кому, то есть я хотел сказать, в каких чинах, – Аракчеев был готов к этому вопросу и, открыв папку, стал читать: – Поручик, в зависимости от рода войск, от ста рублей, но самое большее сто шестьдесят шесть рублей в год…

– А генерал? – перебил министра император.

– Столько же, но в месяц. А ежели со всякими надбавками: денежным, продовольственным довольствиями, то и поболее того.

– А сколько стоит хорошая лошадь? Я так понимаю, что на казённых скакунах наши кавалергарды и гусары не ездят?

– Ваша правда, – Аракчеев, полистал папку и процитировал:

– У коннозаводчиков добрый конь отпускается от ста рублей за штуку, оптом дешевле, но не намного.

– А сколько стоит билет в театр, а хорошая книга, в подарочном издании, вы, Алексей Андреевич, знаете?

– Конечно, – ни минуты не задумываясь, выпалил Аракчеев, – вот намедни посетил с супругой балетное представление, так два билета, замечу, не самые дорогие, в партер, аж за десять рубликов пришлось приобрести. Книгу по почте заказал, тоже – червонец. Осмелюсь поинтересоваться к чему эти вопросы? Будете жалование увеличивать, так, извините, казна…

– Да, знаю я, что казна, – оборвал его Александр, – мне доложили, – наш заслуженный Багратион, весь в долгах, как в шелках! Своей квартиры не имеет, снимает, здесь неподалёку рядом с Адмиралтейством, чтобы его супруги поближе было Дворец посещать. Всё, что можно заложил, и ещё, у друзей и знакомых позаимствовал. Нехорошо это. Всё же не последний человек в империи. Пишите указ. За боевые отличия жаловать Петру Ивановичу Багратиону, из моей царской собственности, две деревни в подольской губернии, общей численностью триста двадцать крепостных душ. Будем надеяться, что подарок сей, его из финансовой кабалы освободит!

Через некоторое время благодарный генерал обратился лично к царю с просьбой выкупить подаренные ему имения назад, ибо деньги были нужны немалые и прямо сейчас (расходы дражайшей супруги год от года возрастали в геометрической прогрессии!), а покупатели предлагали за них суммы незначительные, да и те в рассрочку. 

В 1805 году их брак практически распался. Деятельная супруга решила, что непременно надо отправиться в путешествие. Пожить в культурных европейских странах. Генерал, как обычно, не перечил. В душе надеялся, что одумается, вернётся. Но, увы, семья, в полном понимании этого слова перестала существовать навсегда. Последовал очередной указ царя, подарить Багратиону ещё одно поместье с полу тысячей душ крепостных, на этот раз в литовской губернии.

Год спустя история повторилась вновь. В казначейство была направлена новая челобитная с просьбой – селение выкупить в казну, ибо на рынке никто нужной суммы не предлагал.

Поместье оказалось крайне убыточным: двадцать восемь тысяч рублей казённого долга и пятьдесят две тысячи рублей партикулярного долга.

Узнав об этом, император, покачав головой, всё же велел прошение удовлетворить. Долги погасить и выплатить заслуженному генералу ещё сорок тысяч рублей, для погашения партикулярного долга.

А что же Екатерина Павловна?

В Европе она показала себя во всей красе: тамошние ловеласы были поражены той лёгкостью, с которой русская красавица тратила огромные деньги, получаемые от «бывшего». В Дрездене, в неё влюбился Людвиг Баварский. Правда, ненадолго. Через несколько месяцев он погиб в одном из сражений.

 

 

ДАВАТЬ ВЗАЙМЫ!

 

8 марта 1941 года. Здание Конгресса Соединённых штатов

– Да поймите, наконец, то, что сейчас стоит у нас на повестке дня, гораздо важнее наших межпартийных распрей! – горячился пожилой конгрессмен.

– Ну, пожалуй, я с вами кое в чём соглашусь. Однако предложу внести в проект «Акта содействия обороны США» ряд поправок.

Буду решительно настаивать на том, чтобы его действие распространялось на Великобританию, которая уже вовсю воюет с фашистской Германией. Островитяне сейчас пребывают в критической ситуации: во-первых, немцы «осадили» их со всех сторон и топят их торговые суда. Во-вторых, они же до войны импортировали почти всё!

Причём военную технику, почти всю – у нас…

– Согласен, но, насколько мне известно, у них золотовалютные запасы исчерпаны под ноль!

– Ничего страшного, расплатятся с нами, акциями американских компаний. Окружение нашего президента для таких вот случаев и разработало схему, позволяющую поставлять вооружение и другие материалы, необходимые обороняющимся, без непосредственной оплаты этих поставок!

Произнеся это, оппонент конгрессмена поспешил занять своё место, так как, председательствующий уже несколько минут терзал медный колокольчик, звон которого призывал всех присутствующих к началу заседания.

 

Несколько часов спустя

– Итак, уважаемые господа, – председатель выдержал театральную паузу и окинув взглядом зал, продолжил:

– Сегодня мы приняли, не побоюсь этого слова, судьбоносный закон!

Отныне, согласно ему, глава правительства наделяется полномочиями продавать, обменивать, предоставлять взаймы военную технику, оружие, имущество и снаряжение, продовольствие любой стране...э... «оборону которой, президент посчитает жизненно важной для обороны США».

(Три дня спустя президент Рузвельт, в присутствии многочисленных фото корреспондентов подписал этот документ!)

 

Конец июня 1941 года

После долгих дебатов, взвесив все возможные риски и потери, правительство Соединённых Штатов всё же приняло решение – распространить действие «Акта содействия обороны США» (позже для краткости названного «Ленд-лизом») и на Советский Союз, ибо уже целую неделю его войска, вели упорные бои с Германским вермахтом.

Более того, при государственном департаменте3 был создан специальный комитет, в состав которого вошли чиновники из многих ведомств.

Их задачей было, в кратчайшее время подготовить перечень материалов, оборудования, военной техники и сырья для отправки в Советский Союз. 

Но в начале июля эту кропотливую работу было приказано свернуть! И причиной тому стало стремительное продвижение немецких войск вглубь территорий РСФСР, УССР и БССР.

В Белом доме и на Капитолийском холме то и дело слышалась:

– Да СССР, это колосс на глиняных ногах.

– К концу лета с ним будет покончено.

– За Гитлером стоит вся мощь покорённой им Европы.

– Только захваченные немцами чешские военные заводы чего стоят! Работают в три смены и без выходных!

– Рисковать не будем!

– Передадим русским, что наши поставки возобновятся только после того, как наши специалисты тщательно проанализируют сложившуюся обстановку.

 

Август 1941 года

Наши и британские войска вошли в Иран.

Помимо борьбы с засильем немецкой агентуры в этой стране, стояла и другая задача – обеспечить безопасный маршрут для ленд-лизовских грузов в СССР. Войска Соединённых штатов в этой операции участия не принимали, но чуть позже всё же начали транспортировать грузы из портов Персидского залива. Помимо этого разрабатывался маршрут доставки самолётов своим ходом через Аляску, Чукотку и дальше в Сибирь. Тем не менее, объём поставок всё ещё оставался мизерным.

Первое время наше государство рассчитывались за доставленный груз только иностранной валютой и, конечно, золотом.

 

29 сентября – 1 октября 1941 года. Московская конференция

На ней рассматривался важнейший вопрос.

«О военно-экономическом сотрудничестве трёх держав – СССР, США и Великобритании». 

И, несмотря на то, что схему ленд-лиза придумали за океаном, английские представители заявили – будут поставлять в СССР военные материалы только на условиях этого документа.

Американцы наращивать объём поставок всё ещё не спешили. Не хотели верить, что Красная Армия может выстоять, не говоря уже о том, чтобы победить!

С начала войны и до конца лета1941 года в Советский Союз было поставлено всего-навсего сто двадцать тонн приобретённых за наличную валюту материалов!

Лишь через месяц в ставку Верховного Главнокомандующего была доставлена депеша, в которой президент Сша информировал о том, что нашей стране предоставляется беспроцентный кредит на один миллиард долларов. Предполагалось, что погашать его Советский Союз начнёт через пять лет после окончания войны, и полностью погасит – в течение десяти лет. А ещё через неделю, аккурат к 7 ноября (!) в Москве получили ещё одно послание! «Отныне в полной мере, на Советский Союз распространяется режим ленд-лиза!» Отныне для упрощения расчётов решено считать всё по ленд-лизу задним числом, с 1 октября 1941 года.

 

Прошёл ещё месяц

И Соединённые штаты сами оказались втянуты в войну с Японией. Ставке Верховного главнокомандования стало ясно, что в первую очередь США будет удовлетворять нужды собственной армии. Но после успешного контрнаступления под Москвой, за океаном, наконец, осознали, что Гитлеровского блицкрига не будет! Армия страны Советов способна сражаться и побеждать! За океаном, поняв это, тянуть не стали – отправили своим военным концернам увеличенные в несколько раз заказы и приступили к выполнению своих договорных обязательств, поставляя в СССР всё больше и больше. До нового 1942 года американцы поставили различного военного оборудования и материалов на пятьсот сорок пять тысяч долларов.

В феврале 1942 года правительство США приняло решение о выделении ещё одного миллиарда долларов для оказания помощи СССР в войне с гитлеровской Германией, причём на новых условиях кредитования. Сообщая об этом И. Сталину, президент США Ф.Д. Рузвельт в своём письме одновременно поделился планами использования американских вооружённых сил в совместной борьбе с фашизмом.

 

1942 год. Май. Вашингтон

В Соединённые штаты с официальным визитом прибыл нарком иностранных дел Вячесла́в Михайлович Молотов. Переговоры шли долго и сложно. Но результат всё же был достигнут. Стороны подписали итоговый протокол, согласно которому США брали на себя обязанность до конца года поставить в нашу страну восемь миллионов тонн нужных фронту материалов, оборудования и военной техники. Однако в дальнейшем Рузвельт, ссылаясь на необходимость обеспечения второго фронта (открытого лишь два года спустя!), уменьшил объём поставок почти в четыре раза. В СССР было отправлено лишь два с половиной миллиона тонн.

Противник делал всё возможное, чтобы уничтожать по пути следования ценный груз. О том, какие ожесточённые бои шли на пути следования караванов гружённых ценным грузом, великолепно описано в романе Валентина Савича Пикуля «Реквием по каравану PQ-17». В тот год в Советский Союз американцы отгрузили 2505 самолётов, 3023 танка, 78 964 единицы автотранспорта. До места назначения дошло на целых двенадцать процентов меньше.

 

1943 год

После сокрушительного разгрома армии Паулюса под Сталинградом и американцы увеличили поставки. Но не надолго. Уже весной конвои в Мурманск и Архангельск ходить перестали. Прислали депешу, что отгрузка приостановлена в связи с предполагаемой операцией по высадке союзнических войск на Апеннинском полуострове.

 

Март 1943 года. Пресс-конференция

Слово попросил посол Соединённых штатов в Москве Уильям Гаррисон Стэндли и переводчик, едва успевал переводить его гневную речь:

– «Российские власти, по-видимому, хотят скрыть факт, что они получают помощь извне. Очевидно, они хотят уверить свой народ, что Красная Армия сражается в этой войне одна».

Сидящий в последнем ряду сотрудник МИДа, наклонился к товарищу и зашептал:

– По всему выходит, кто-то из его помощников подсунул послу газету с опубликованным в ней приказом Верховного главнокомандующего по случаю годовщины создания Красной Армии.

– Той, в которой не упоминали о помощи нашей стране со стороны союзников? – согласился его сослуживец и процитировал наизусть:

– «Ввиду отсутствия второго фронта в Европе Красная Армия несёт одна всю тяжесть войны». 

«Советский Союз всё более и более развёртывает свои резервы и становится сильнее».

 

2 мая 1945 года

Со смертью американского президента Рузвельта новые власти США стали осуществлять поставки по договору ленд-лизу только в объёмах, необходимых для обеспечения боевых действий Советской Армии в будущей войне с Японией. А после её капитуляции четыре месяца спустя и вовсе прекратили. Наши военные, учёные и экономисты скрупулёзно подсчитали, что суммарные поставки союзников за годы войны по отношению к объёму производства военной техники, оружия, боеприпасов в нашей стране составили всего четыре процента!

 

Краснодар, февраль 2025 года

От работы над очередной статьёй меня отвлекло громкое сопение за спитой.

Делать нечего, я убрал руки с клавиатуры и повернулся к внуку:

– Ну и какая «Грусть-тоска тебя съедает» на этот раз?

– А ты не знаешь? Всё ещё не отменный ЕГЭ по истории – тут же выпалил ученик выпускного класса средней школы.

– Ну, извини, ничем не могу помочь, твой дед, увы, не депутат Государственной думы и посему законы не принимаю и не отменяю.

– Но ведь ты всё знаешь, – не унимался потомок.

– Всё знает Гугл или наш Яндекс. А в чём собственно проблема?

– В долге. Скажи, мы выплатили его по ленд-лизу или всё ещё должны американцам? Они же, в отличие от нас, никогда и никому ничего не прощают.

Пришлось мне, порыться в папке и извлечь на свет божий документ, девятнадцатилетней давности. «Российская Федерация, полноправный правопреемник Советского Союза, в 2006 году, полностью рассчитались по договору Ленд-лиза. Долг мог быть погашен и раньше, но в 1970-1980-е годах, между нашими странами возникли проблемы из-за принятой в США поправкой Джексона-Вэника, запрещавшей предоставлять СССР режим наибольшего благоприятствования в торговле. В ответ на это правительство Советского Союза перестало выплачивать оставшуюся сумму, в размере 722 миллиона долларов…»

Я хотел ещё кое-что добавить, но внук, меня перебил:

– Дед, как ты считаешь, только честно, мы бы победили без этого Лиза или нет?

– Безусловно, каждый наш танк, самоходка, самолёт или тонна топлива были на счету. И их заморская помощь была очень кстати, но… согласись, воевали на этой импортной технике советские солдаты и матросы, да и вообще одерживает победу в войне всё же не тушёнка, а тот, кто её отведав, поднимается в атаку! Советская армия воевала, а союзники всего лишь помогали. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?!

 

 

НЕИЗВЕСТНАЯ РЕСПУБЛИКА ИЛИ БАНДИТСКОЕ ГОСУДАРСТВО

 

«Соизволяется всем, и каждому достается воля, …во всех местах …искать, копать, плавить, варить …всякие металлы …тако ж потребные земли и каменья»

Из «Горного манифеста» подписанного Петром Первым 10 декабря 1719 года.

 

Первым президентом этой страны был Карл Иванович Фоссе, подданный Австро-Венгерской империи, словак по происхождению. 

Флаг государства был чёрно-жёлтым 

Чёрный цвет – символ земли, жёлтый – символ золота! (из интернета)

 

Желтугинские законы, вывешиваемые на столбах, были кратки, но драконовски жестоки. 

Куприн А.И. Пёстрая книга. Несобранное и забытое.

 

Весна 1883 года. Кабинет генерал-губернатора Муравьёв-Амурского.

Граф придирчиво всматривался в огромную карту, занимавшую всю стену. 

Наконец, он повернулся к смиренно стоящему у двери молодому человеку.

– Николай Павлович, мне рекомендовали вас как знающего горного инженера.

– Недавно окончил-с, с отличной аттестацией столичный горный институт, – радостно отрапортовал посетитель, – и откомандирован в ваше распоряжение.

– В таком случае извольте ознакомиться вот с этим письмом, – произнеся это, Муравьёв взял со стола бумагу и протянул инженеру.

«Смею доложить вашему сиятельству, что крестьянин Ванька, житель нашей станицы Игнашиной, не испросив разрешения у меня, самовольно отправился копать могилку для погребения своей усопшей матушки. И место, окаянный, избрал чужое, ненашенское, то есть, не станичное. Реку, паршивец такой, на своейной лодке переплыл. Почему так решил, то мне не ведомо. Может, с пьяных глаз, а может, по какой другой причине, но, копая землю Маньчжурскую, наткнулся тамочки на золото самородковое. О чём, не удержался, и, возвратясь, поведал своим соседям, а те уж донесли эту весть до меня. А я, как и положено, отписываю её вам. Уж не сочтите за труд, пришлите сюды какого ни на есть геологу, дабы открытие сие, как следует описать и согласно закону, за нами закрепить. Староста станицы….»

Вернув письмо графу, молодой человек, по-военному щёлкнув каблуками, коротко осведомился:

– Когда прикажете отбыть в экспедицию?

 

Как известно, шила в мешке не утаить, а уж открытую районе реки Желтуги золотую жилу, тем более. Слухи о несметных запасах драгоценного металла, быстрее оружейной пули разнеслись по всему Дальнему Востоку, а через некоторое время и по всей Российской империи.

И желающие, как можно быстрее разбогатеть – потянулись на берега далёкой речушки. 

О том, что эта земля формально принадлежит не России, а малопонятной Империи Цин, никто не задумывался. В маленькую станичку каждый день прибывали старатели с документами, беглые каторжане без оных, жители Поднебесной наниматься в батраки, да и просто всевозможные искатели приключений: бывшие хлебопашцы, отставные чиновники, шулера, кабатчики, вольные казаки, маньчжуры и даже далёкие корейцы. Православные объединялись в небольшие артели, по паре десятков человек. Азиаты создавали свои этнические отряды. Но удивительное дело – раздоров между ними не возникало. 

 

Год спустя

Численность жителей поселения возросла до пятнадцати тысяч человек. С утра до поздней ночи на берегах реки Желтуги гудел самый настоящий человеческий улей. Из письма генерала Приамурского военного округа, Михаила Грулева: 

«Молва о бьющих из-под земли фонтанах с золотым песочком». Пребывая в здешних местах, с целью инспекции, я встречал не только старателей, но также и различных купцов, и даже, что весьма удивительно, служителей алтаря, гонимых в эти края, перспективой лёгкой и быстрой наживы. И на то есть объективная причина – действительно богатейшее содержанием золота место, случайно открытое в местности совершенно безлюдной, находившейся вне всякого контроля каких бы то ни было властей».

Местные жители, взвинтив цены, сдавали под ночлег каждый квадратный метр своих хатёнок, но всё равно жилья не хватало категорически.

Приезжие размещались, как могли, в наспех вырытых землянках и деревянных срубах, порой не имеющих никаких окон и крыш.

Однажды на прииске случилось ужасное. Толпа вдребезги пьяных золотоискателей жестоко убила и четвертовала повара одного из недавно открывшихся кабаков. Артельщики осознали, что без чиновничьих услуг, увы, никак не обойтись, и их стали создавать на основе самоуправления. Кто-то предложил взять за основу американскую модель. Прииск и окружающие его земли поделили на пять штатов. От каждого решили выбрать по паре представителей-депутатов, а также назначить в них по авторитетному старосте. Президентом всей республики избрали некоего Карла Фоссе, подданного Австро-Венгерской империи. 

Назначили ему немалое жалование… аж в четыреста рублей в месяц, депутатам решили выплачивать по двести. На общем сходе выбрали и пятерых судей! Наказав им: судить гласно, строго, быстро, но только по справедливости!

Важнейшие для всего прииска дела было решено принимать на сходе, на «Орлином поле», куда, специально нанятые люди собирали всех жителей. Слушать избранных должны были... молча. Галдеть и пререкаться было запрещено, под страхом немедленного наказания! Принятые на «Орлином поле» «законы», вывешиваемые на специально врытых в землю столбах, как правило, были лаконичны и беспощадно жестокими. 

«Убийцу… Прилюдно закопать в землю живым!»

«Вору, всыпать пятьсот розог, навсегда изгнать из Желтуги!»

«Виновных в драке, а также буйствующих – наказывать телесно».

«Запрещается выходить на работу в пьяном виде!» 

«За привод бабы на территорию республики – четыреста ударов кнутом!»

«Всем старателям и арендодателям прииска отдавать – десять процентов. На эти деньги создать армию, численностью сто пятьдесят человек, из сибиряков и китайцев!»

Понятное дело, что крайне необходимые товары на прииске, стоили в несколько раз больше, чем, даже в близлежащей станице.

Добравшиеся до Желтуги, купцы, понимая, что конкуренции им здесь составить некому, драли со старателей даже не три, а все четыре, а то и пять шкур! К примеру, простая лопата (они ломались чаще всего) продавались по десять рубликов (!) за штуку! Однако купленный товар, можно было не прятать по чуланам, а оставлять прямо у двери без всякого присмотра, впрочем, и сами дома никто и не думал запирать. Каждый считал своим долгом проявить уважение к чужой собственности, помня о грозных законах, вывешенных на столбах!

И о Боге не забывали.

«Из ближайшей станицы Покровской наезжал не один раз священник исполнять требы. Настоятель из г. Читы, отец Пётр, посетив Желтугу, вывез на три тысячи рублей, пожертвований для своего прихода!»

Кроме того, для удачливых старателей предприимчивые люди открыли кабаре и театр, и даже... казино «Чита»! В нём, случалось, золотодобытчики расставались с огромным состоянием, таким, на которые в остальной России могли бы жить безбедно до глубокой старости. 

На общем сходе приняли решение создать в посёлке и собственный лазарет.

Старатели, особой гигиеной себя не утруждали, болели часто, поэтому услуги докторов, им требовались, до зарезу! Как и всё на Желтуге, лазарет работал на коммерческой основе, пребывание одного больного оценивалось в пять рубликов в день, но оставлять на постоянной основе старались лишь тяжелобольных.

 

1886 год. Санкт-Петербург. Зимний дворец.

Александр Третий внимательно перечитал депешу, прибывшую из Китая с дипломатической почтой, и обратился к стоящему перед ним министру иностранных дел князю Алексею Борисовичу Лобанов-Ростовскому, – ну, и что по-вашему нам надлежит делать с этой бандитской вольницей? 

– Решительно и быстро положить конец «этому безобразию»!

– А как же значительные поступления в казну золотого песка и слитков, добытые тамошними старателями? Может, всё же стоит попробовать как-то договориться с китайскими властями?

 

Богатые артели – Семейская, Благовещенская, Гармоновская, Зыковская понимали, что против регулярных войсковых отрядов из Поднебесной им не устоять, поэтому без сопротивления покинули свои выработки. Но, увидев полыхающие вдали зарницы пожарищ, спохватились.

Создали два, кое-как вооружённых отряда, и двинулись обратно. Командовал Желтугинской армией «господин военный», отставной телеграфист Крейтер, – не имевший ни малейших тактических знаний. Тем не менее старателям удалось застать врасплох большой отряд спящих китайских солдат, отлично вооружённых скорострельными ружьями. Но что делать с пленными не знал никто. Общим собранием решили отпустить их, даже не отобрав оружия и лошадей. 

Новые попытки продолжить неравную войну оказались безрезультатными. Крейтер был пойман и вместе с другими православными передан русским властям. Китайцев, по законам правящей династии Цин – казнили, отрубив головы. 

6 января 1886 года Желтугинская республика прекратила своё существование.

Не было среди старателей своих Джеков Лондонов, поэтому и не осталось после кончины Неизвестной республики ни повестей, ни романов. 

 

 

ФЕЛЬДМАРШАЛ, ИНЖЕНЕР-СТРОИТЕЛЬ И ОГОРОДНИК!

 

Российская империя управляется непосредственно Господом Богом, иначе я отказываюсь понимать, как она ещё существует!

Фельдмаршал Миних

 

1741 год 

Императрица Елизавета Петровна велела предать его суду!

Вердикт – достоин смерти! (Четвертованию!) 

Ибо изобличён: в государственной измене,

в пособничестве Бирону, 

в мздоимстве и

казнокрадстве!

«Фон Миних имел бодрый вид, был выбрит, одет в серое платье, поверх которого накинут был красный плащ».

Шагая из крепости к месту казни, помахивал тросточкой, болтал с конвойным офицером (они узнали друг друга и вспоминали прожитый вместе турецкий поход), рассказывал дворцовые байки и сплетни, свидетелем которых он был.

Пружинистой походкой зашёл на эшафот и приготовился умереть.

Однако вместо начала казни, был зачитан указ императрицы: (прейдя к власти, она дала обет – все смертные казни упразднить!) «Приговор: ссылка в Сибирь, в деревню Пелым»! (где уже отбывал ссылку им же смещённый герцог Эрнст Бирон!). Услышав это Миних, поднялся с колен, пожал плечами, бодро спустился на землю и отправился исполнять волю царицы.

По иронии судьбы пути этих людей пересеклись где-то на середине пути. Один ехал в эти дальние края, а другой, был высочайшим повелением помилован и возвращался. Враги посмотрели друг другу в глаза, но, даже не кивнув, разъехались, чтобы больше никогда не видеться.

 

За сорок один год до описываемых событий 

В этот день, за отменную службу и отличные знания инженерного дела полковник, курфюрст Саксонии и польский король Август Второй присвоил Бурхарду Кристоферу фон Миниху чин генерал-майора. 

Казалось бы, карьера удалась, правитель им доволен и можно... почивать на лаврах. Но новоиспечённый генерал уже не раз замечал, его возвышение вызывает зависть и ревность у приближенных к трону. И в голове Бурхарда зародилась мысль: нужно менять «работодателя», ибо отравят, либо проткнут кинжалом! В общем, однозначно, лишат жизни! 

Его уже приглашали на службу к шведскому королю, но зачем идти в подданные того, кто уже потерпел поражение. И, к модному в то время, русскому царю Петру отправилось письмо с планами и расчётами одного фортификационного сооружения.

Самодержец всероссийский послание прочитал и пригласил Миниха на аудиенцию.

 

1721 год (За четыре года до кончины Петра Первого)

В русской армии появился новый генерал – Христофор Антонович Миних, заключивший контракт сроком на пять лет! «При гидравлических работах на Неве и на Балтийском побережье». Судьба распорядилась по-иному и русский-немец служил верой и правдой новой Родине, без малого – пятьдесят лет!

Пётр поручил ему: 

– Заниматься устройством судоходства по Неве,

– Разрабатывать проекты военного порта в Рогервикской гавани,

– Строить Кронштадтские укрепления,

– Руководить строительством шлюза на реке Тосна, и Обводного канала,

– Руководить строительством дороги по берегу Невы (Шлиссельбург–Петербург).

 

1924 год

Миниха назначили обер-директором Ладожского канала и Балтийских портов, продлив его контракт ещё на десять лет и, кроме жалованья и поместий, передали в личное распоряжение таможенные и кабацкие сборы на этом канале! 

Новая столица располагалась на самом краю империи и дорог к ней не было никаких! Поэтому, чтобы столичный порт развивался, к нему требовалось подвести речной путь. До его открытия, доставка грузов в город осуществлялась, в основной массе, только в зимнее время, когда болота и другие водные преграды замерзали. Курировал это эпохальное строительство – Александр Данилович Меньшиков, бравый вояка и никакой инженер.

 

Санкт-Петербург. Кабинет императора

– Ваше Величество, – от волнения Миних не заметил, как снял парик и принялся вытирать платком испарину: – Работы на стройке ведутся ой как неверно! Казённые средства в количествах неимоверных уходят впустую! Надобно всё немедленно остановить и... начинать сначала... начиная с самого проекта... иначе...

– Ты об этом Меньшикову докладывал?! – оборвал его самодержец.

– Ккко-нечно! И не... раз! – заикаясь отвечал генерал, – безрезультатно! Отмахивается от меня… как это по-русски, от назойливой мухи!

– Сам поеду и разберусь! – недовольно буркнул Пётр, – жди. А сейчас ступай, меня послы заморские уже заждались!

 

Царь своё слово сдержал. На стройке побывал и, разобравшись во всём, согласился с Христофором Антоновичем. А Миних в лице всесильного фаворита нажил себе смертельного врага, ставшего после смерти императора некоронованным правителем всей страны.

 

Четыре года спустя

Юный император Пётр Второй поддался многочисленным уговорам приближенных и возжелал вернуть столицу обратно в Москву. Двор, посольства и обслуга уехала подальше от комаров и болот. Гордость Петра Первого стала стремительно пустеть. Умирающий город поручили заботам Миниха. Царским указом назначили его генерал-губернатором.

В который уж раз перечитывая государеву бумагу, Христофор Антонович понимал, что на его попечение оставили не только заброшенный город, но и флот, и ещё много чего крайне важного для страны.

Стемнело. Губернатор отодвинул тяжёлую портьеру и выглянул в окно. Некогда шумный город быстро погружался во тьму. Зажигать освещение на столбах было некому. Откуда-то с окраин донёсся вой волков. Звери, спешили вернуть себе то пространство, которое не так давно у них отняли люди!

И русский-немец принялся за дело.

Проинспектировал размещение оставшихся войск, провёл рекрутский набор, велел продолжить работу по строительству Ладожского канала. Распорядился ни в коей мере не прекращать начатые строительные работы в Петербурге, Выборге и Кронштадте.

Из Кронштадта в Любек и Данциг стали ходить почтовые и пассажирские суда.

 

19 (30) января 1730 года

В этот день, где-то там, в заснеженной Москве, скончался молодой император. 

И пустующий трон заняла спешно вызванная из Курляндии, вдовствующая Анна Иоанновна.

Дальновидный немец, как мог, поддержал идею сохранения абсолютной власти в России, приветствовав тот факт, что императрица разорвала навязанные ей ограничительные Кондиции. За что и был сполна вознаграждён.

Новая властительница Руси велела ему готовить возвращение двора в Петербург! И с этой задачей обрусевший немец справился превосходно. Через два года он был назначен Президентом военной коллегии и произведён в фельдмаршалы. После чего последовало новое поручение – заняться реформированием всей армии.

Первым делом Христофор Антонович проверил и навёл порядок в финансовых тратах на её содержание. Открыл войсковые госпитали и гарнизонные школы. Приверженец орднунга (порядка) во всём, он стал пересматривать устаревшие уставы: для гвардии, для полевых полков, для несения гарнизонной службы. Добился того, что гвардия пополнилась двумя новыми полками: Измайловским и Конной гвардии. Вытащил «из правительственного сундука» пылившиеся там указы и на их основании создал Первый (шляхетский, то есть, дворянский) кадетский корпус! А потом, в течение десяти лет, курировал это учебное заведение.

Удивительное высшее учебное заведение. Сюда могли зачислять дворянских детей с малого возраста и обучали до двадцати лет. Преподавали сразу нескольких иностранных языков, давали углублённые знания по математике, всё, что должен знать будущий артиллерист, особенности боя с применением холодного оружия и т.д. Невероятное, даже для Европы, военное училище!

Добился того, что срок службы солдат был понижен до десяти лет и ввёл для них отпуска. С его подачи был подписан царский указ, запрещающий забирать в рекруты единственного кормильца в семье! В армии были отменены телесные наказания за ошибки в учении. В составе армии появились украинские полки.(служащих в них, было решено наделять пахотной землёй, расположенной между рек Днепр и Северный Донец). Отныне господа офицеры были обязаны сдавать экзамены на получение очередного офицерского звания. Более нельзя было производить в офицеры людей неграмотных. Родившийся за пределами России, он не с первого раза, но всё же добился того, что жалование русских офицеров стало таким же, как и у «иностранных специалистов», находившихся на русской службе, на контрактной основе. После такого указа в армии его в буквальном смысле носили на руках. Приговаривая:

– Мы ещё ни разу не встречали генерала, который самолично урезал себе жалованье... справедливости ради! Сам взяток не берёт, но главное… другим не разрешает!

Вдобавок ко всему, при его непосредственном участии был подписан царский указ, регламентирующий оборот векселей и урегулировавший процедуру банкротств.

Конечно, у него, при дворе было немало врагов. Более всего он не ладил с «серыми кардиналами» Анны Иоановны, Остерманом и Бироном. Не желая участвовать в придворных интригах, он упросил императрицу отправить его «воевать турок». Под его командованием армия идёт воевать Крым. Захватывает Очаков, берёт Ак-Мечеть (Симферополь), Гезлев (Евпаторию), и... ставку крымского хана – Бахчисарай. К Российской империи присоединяются Молдавские земли. Христофор Антонович всерьёз подумывает о походе на Константинополь! 

Но европейские правители уговаривают нашу императрицу подписать позорный Белградский мир. И победы русского немца пошли прахом. Но всё же орден святого Андрея Первозванного, звание подполковника лейб-гвардии Преображенского полка и золотую шпагу, осыпанную бриллиантами, Миних получил!

 

17 октября 1740 года

Процарствовав десяток лет, Анна Иоановна скончалась, не оставив после себя прямых потомков. Фельдмаршал поддержал установление режима регентства ненавистного герцога Бирона. И… через некоторое время, приступил к подготовке дворцового переворота. 

 

8 ноября 1740 года

Отряд под командованием Манштейна (адъютанта Миниха) ворвался в опочивальню регента и арестовал Бирона. А Христофор Антонович фактически возглавил сформированное им же правительство. Он возглавил министерство по военным, гражданским и дипломатическим делам. Власти пожаловали ему дом в Петербурге, сто тысяч рублей, а также... дорогой серебряный сервиз! Ему даже предлагали принять чин генералиссимуса! Но прозорливый немец резонно уступил эту честь Отцу юного императора, Принцу Антону-Ульриху. И тот, не участвуя ни в одном сражении и не одержав ни одной победы, стал самым смешным генералиссимусом в истории!

 

Год спустя

В империи очередной переворот. На этот раз на трон взошла дщерь Петрова – Елизавета!

И сторона судьба повернулась к русскому немцу своей чёрной стороной. Его, вместе с заклятым врагом Остерманом, предали суду!

Двадцать лет провёл в бессрочной ссылке, с лишением прав, состояния и всех имений глубокий старик (по меркам того времени). Но не сдавался. Молился Богу, выращивал овощи, обучал детей, разрабатывал разные гражданские, инженерные и военные проекты. Обосновывал необходимость введения в оборот бумажных ассигнаций. 

Миних пишет в Петербург почти ежедневно. Но в отличие от других не просит о помиловании. Шлёт подробные чертежи и сметы благоустройства Ладожского канала, проект очищения малых рек столицы, проект фортификации города Киева, расчёты затрат на новую модернизацию армии… 

«Поставь меня рыть каналы, пошли меня губернатором в Сибирь, я подниму тебе Сибирь...» А что же императрица? Она приказывает отобрать у «обезумевшего старика» бумагу, перо и чернила. 

В село Пелым скачет специально посланный гонец, дабы вручить конвойным офицерам – указ Елизаветы! Отныне и до кончины – от Миниха ни одного письма не принимать и в столицу не отправлять!

 

1762 год

Весёлая императрица Елизавета умерла. Император – Пётр Третий одним из первых своих указов повелел: «Незамедлительно! Графа в столицу! А также вернуть Миниху все чины и награды, включив в постоянный тогда Императорский Совет!»

Приехав в Санкт-Петербург семидесяти восьмилетний фельдмаршал поддерживал идеи императора, но далеко не всё! Выступил против идеи войны с Данией, и кардинальных изменений армии, на прусский манер. Узнав о начавшемся перевороте в пользу супруги императора Екатерины, фельдмаршал посоветовал Петру Третьему как можно скорее бежать в Ревель и присоединиться к тамошним русским войскам и матросам.

Взойдя на престол, очередная самодержица, простила старика, но только после того, как тот публично принёс ей присягу. 

Миниха, как и в прежние времена назначили генерал-губернатором. Заодно подчинив ему: Ревельский, Кронштадтский, Балтийский и другие порты, а также Ладожский канал. Однако, из-за старческой немощи, он туда уже не выезжал.

Из письма Миниха Екатерине Второй:

«Сон почти не смыкает моих глаз, – писал он Императрице. – С разными планами я закрываю глаза и снова, проснувшись, обращаю к ним свои мысли».

 

16 октября месяца 1767 года

Христофор Антонович Миних скончался в возрасте восьмидесяти четырёх лет. 

«Не будучи сыном России, он был одним из её отцов» написала Екатерина II о Минихе.

Из его последнего письма к императрице:

«Завоевать Константинополь... восстановить христианскую греческую империю. Я могу, всемилостивейшая государыня, предложить план этого обширного и важного предприятия. Я несколько лет над этим планом трудился в моём изгнании; к несчастию – он, уже написанный, пропал вместе с моею новою системою фортификации. Надобно несколько времени, чтоб его снова обдумать и начертить»

Увы, для многих ныне живущих, Миних – всего лишь интриган малопонятной эпохи Анны Иоанновны, однако его фигура увековечена на знаменитом памятнике «Тысячелетие России» в Великом Новгороде.

Ибо в нашу с вами историю государства Российского этот русский немец вошёл как непобедимый фельдмаршал, гениальный инженер-строитель, ну и ещё... Сибирский огородник, с двадцатилетним стажем!

 

© Ралот А. Все права защищены.